Ситников: О первом выезде чемпионского Днепра за рубеж

Позади 6 ноября 1983 года. «Днепр» — чемпион! Новый статус — новые цели и проблемы. О первых днях после победы вспоминает Игорь Александрович Ситников — в 80-е годы секретарь областного совета профсоюзов и куратор нашего футбольного клуба, президент ФК «Днепр» с 1989 по 1991 годы. Интересно, что первый выезд чемпиона Советского Союза за рубеж чуть не обернулся международным скандалом.

И тут меня знают…

— 6-го ноября мы сыграли. 7-го — демонстрация. 15 ноября вылетели в Касабланку, — вспоминает Игорь Александрович. — Это самый крупный город Марокко. Там около четырех миллионов жителей. Самый крупный порт западного побережья Африки.

Первыми нас чествовали таможенники. Только подошли к таможенному досмотру в Шереметьево, кто-то говорит:

— «Днепр» приехал!

И стали поздравлять. Было очень приятно. Я сразу вручил таможенникам вымпел. Прошли контроль. Зашли в самолет, расселись, взлетели, и тут объявляют:

— Расстегните ремни, в нашем самолете сегодня летит новый чемпион Советского Союза. Команда «Днепр» (Днепропетровск) следует в Марокко.

Что началось в самолете… Я боялся, что их разорвут. Одни автографы просят, другие — фотографии. Это было неописуемо.

Прилетели зимой туда. 20—22 градуса тепла, для Марокко это холодно. Поселили нас в свободную базу отдыха. Условия идеальные. В коттеджах жили по два человека. Ресторан, океан, кинозал. Выделили нам автобус, представителя.

Были там случаи совершенно дикие. Идем мы с Емцем по базару, и тут кричат:

— Мистер, заходите! Володя, заходи!

— Игорь Александрович, меня и здесь знают…

— Ладно, Володя, идем дальше.

А дальше кричат:

— Петя, заходи! Ваня, заходи! — торговцы знали несколько наших имен. Их и выкрикивали, когда видели русских.

Неожиданный отъезд

Играли на Кубок освобождения Марокко. Перед этим была встреча в Генеральном консульстве. Генконсул нас очень хорошо встретил, сказал о том, что советских здесь любят, уважают. Никаких эксцессов не бывает. Мы сыграли два матча в Касабланке. Выиграли первый и попали в финал. Затем выиграли финал. Мэр Касабланки вручил нам Кубок освобождения Марокко. Потом должны выехать в Марракеш. Привезли нас туда, запланировано было две игры. Нам тоже предоставили базу отдыха с бассейнами. Ребята веселились — прыгали, фотографировались.

Мы с Колтуном решили пойти посмотреть стадион, где играть будем. А ребята остались. Возвращаемся, тут нам навстречу один из футболистов:

— Игорь Саныч, Леонид Якович, где вы ходите? Мы ж уезжаем!

Я нашел руководство. КГБист сразу ко мне подошел:

— Игорь Саныч, у них изменения. Они переводят нас в Эль-Аюн.

— А что такое? Я об этом не слышал. С кем ты говорил?

— Я позвонил в консульство. Сказали, как только вы приедете, чтобы с ними связались.

— Тогда зови всех и давай телефон.

Звоню. Все руководство команды рядом. Объяснил все генеральному консулу. Он:

— Выразите им недовольство.

Попросил переводчиков передать информацию. Ситуация не изменилась. Тогда генконсул говорит:

— Игорь Саныч, ехать, наверное, придется. Но я вам советую: позвоните в посольство.

Звоню дежурному, докладываю. Посол не на территории Марокко, обеденный перерыв, — сообщает тот. Дал мне домашний номер поверенного в делах — одного из советников, Петрухова. Звоню ему, все по-прежнему слушают. Я специально хотел, чтобы все всё слышали. Он:

— Наверное, придется ехать. Но я вас очень прошу, вы футбольная команда, никаких политических разговоров.

— Какие разговоры! Мы приехали играть в футбол. Будем играть.

— Даем вам согласие.

В Эль-Аюн под конвоем

Я объявил всем. Нам дали полчаса, чтобы мы собрались и ехали в аэропорт. Приехали, сказали составить список для полета. То есть билетов нет. Взяли вещи, пошли к самолету. Проходим мимо одного, второго, третьего — больше самолетов нет. А мы все идем. И вдруг видим один громадный военно-десантный самолет марокканских вооруженных сил. Заходим — сидят все три марокканские команды, с которыми мы должны играть на кубок, судьи, руководители федерации. Кресла металлические, парашюты висят над нами. У ребят огромные глаза. Мы тихо расселись меж ними. Взлетаем. Летели часа полтора, стемнело.

Нам сказали выходить первыми. Выходим, нас ведут в сторону. Какие-то машины стоят. Я смотрю: трибуна, микрофон, человек пятьдесят — фото-, телекорреспонденты и так далее. Меня и главного тренера приглашают на трибуну. Мэр города выступает и говорит:

— К нам прилетела лучшая команда Советского Союза, чемпион Советского Союза — «Днепр».

Я смотрю, а где же марокканские команды? Не вижу. Странное дело. Попросил переводчика, чтобы мне дали слово:

— Извините. Команда прилетела очень уставшей. Позднее время. Нам предстоят серьезные игры, поэтому благодарим вас за прием и просим нас освободить.

Выхожу к команде, и в это время подъезжает шесть «мерседесов». Я — заместителю:

— Садись в последний «Мерседес». Я буду в первом. И смотри, чтобы не отстал никто.

Расселись, всех разместили. Впереди становится джип с пулеметом. Колонна трогается. Спрашиваю:

— Куда мы едем?

— В гостиницу. Номера приготовлены. И все в ресторан – ужинать.

Только зашли туда, сразу говорю КГБисту и Колтуну:

— Ребята, выйдите, разведайте, что тут такое.

Через десять минут возвращаются:

— Игорь Саныч, остановил нас патруль. Привели в гостиницу.

Помпезный прием

На ужине спрашиваю у руководителя делегации:

— А где ж другие команды, марокканские?

— Они в других гостиницах.

На следующий день я узнал, что в Эль-Аюне гостиница одна. Те жили в каких-то бараках.

Утром попросил показать нам город, стадион. Поехали. Это убожество. Поле глиняное, укатанное. Три-четыре ряда скамеек, маленькая трибунка. Напротив главной трибуны — громадный шатер. Там столики с напитками, кресла, полотенца. Мне говорят, это для вашей команды специально.

Днем мы нашим ребятам разрешили по пять-шесть человек осторожно прогуляться по центральным улицам. Вечером руководство устраивает прием. Нас поприветствовал заместитель губернатора. Я тоже выступил. Щедрый восточный стол. Я смотрю — что-то неладно. Под предлогом усталости отпросил нас в гостиницу. Тут открывается дверь, и заходят опоздавшие телевизионщики. Мы с ними разминулись.

На следующий день приехали на стадион. Я его не узнал! Трибун центральных добавили, установили два флагштока: флаг Советского Союза и флаг Марокко. Стоят военные с оружием. Меня приглашают на центральную трибуну. Объявляют:

— Приветствуем чемпиона Советского Союза, команду, которая выиграла кубок освобождения Марокко. Сейчас приехали играть на кубок восьмой годовщины «зеленого похода».

Поднимают флаги. Исполняется гимн Советского Союза и Марокко. Все это снимают на камеру.

Вернулся к команде. Перед шатром, что для нас сделан, установили портрет короля Марокко размером со стену. Перед ним сидит все руководство нашей команды и запасные игроки. Матч мы выиграли. Уехали в гостиницу.

На следующий день — игра в финале. Уже без помпезности. Играем: мы забиваем — не засчитывают, мы забиваем — не засчитывают. Сыграли 2:0 по пенальти. Вечером опять прием мэра. Потом возвращение в Марракеш в том же составе.

Консул себя спасал

Приехали, нас завезли снова на ту же базу. Я сразу связался с консулом. Его первый вопрос:

— Провокации были?

— Что считать провокацией? Ни одного слова о политике ни я, ни члены нашей делегации не сказали.

— Ой, молодцы.

— Во-вторых, мы никуда не ходили.

— Отдыхайте и приезжайте.

На следующие сутки едем в Касабланку. Нас встречает КГБист от посла. Отводит меня на берег Атлантического океана и просит все рассказать. Объяснил, что мы просто играли на футбол.

Остается последний матч у нас. Договорились товарищеский сыграть. Время было до самолета. Сыграли, заплатили ребятам хорошие деньги. Еще осталось время на восточный базар.

В аэропорту меня встречает генеральный консул:

— Игорь Саныч, вас же, наверное, когда прилетите в Москву, вызовут в инстанцию. Так вот, скажите так, как здесь написано. — И дает мне записку. Там сказано: «Я позвонил генеральному консулу. Он сказал, что он не в состоянии решить этот вопрос и посоветовал мне позвонить в посольство. Я позвонил в посольство».

Консул себя спасал.

Все сделали правильно

В Москве меня ждало все руководство профспорта (а мы летали по профсоюзной линии). Сказали ехать в профспорт, нас ждут. Потом встреча с Колосковым, начальником управления футбола спорткомитета СССР. Потом — в международном отделе ВЦСПС (Всесоюзный центральный совет профессиональных союзов. — Прим. авт.). Я объехал все эти инстанции. В ВЦСПС нас заставили писать объяснительную. Я отказался. Написал докладную записку. Объяснять мне нечего. В докладной описали все, до последней запятой.

Вызывают меня в аппарат ЦК КПСС. В приемной два товарища — из профспорта и ВЦСПС. Приглашают нас троих к заместителю заведующего международным отделом ВЦСПС. Просит все пересказать.

Рассказываю. Он:

— А вам распорядок вашего пребывания в Марокко дали?

— Нет.

Он — к ним:

— Ну как же вы могли так отправить команду?

Я достал из портфеля почетную грамоту, которой нас наградили в Генконсульстве за хорошую игру. Он почитал и как начал смеяться. Говорит:

— Игорь Саныч, вы делали все как положено. К вам претензий нет. А Министерство иностранных дел пусть разбирается со своими работниками. Вам счастливого пути!

Что же случилось на самом деле? В середине 70-х годов Марокко без боя захватило Западную Сахару, направив туда около 300 тысяч мирных жителей (Зеленый поход). Против были Алжир и Мавритания. Но марроканцы остались на территории Западной Сахары. Не зря перенесли матчи в Эль-Аюн. После того как «Днепр» стал обладателем Кубка и вернулся в Касабланку, телеграфное агентство Марокко сообщило:

— В Эль-Аюн состоялся турнир по футболу, посвященный 8-й годовщине «зеленого похода». Победитель — команда «Днепр», чемпион СССР.

На языке международной дипломатии это фактически означало: СССР поддерживает захватническую политику Марокко.

По словам Игоря Александровича, инцидент в Марокко стал далеко не последней трудностью «Днепра» в том году. Против чемпионов играют иначе. Тем более — кто чемпион? Из какого-то Днепропетровска.

— Я посчитал, в год после чемпионства нам били восемь пенальти, а мы — всего одно. И все равно бронзу завоевали.

zorya.org.ua