Cегодня, 24 декабря, исполняется ровно 30 лет с момента прихода в Днепр Валерия Николаевича Шамардина – человека, который на протяжении всего этого времени возглавляет в клубе научную группу.

 

О своей работе рассказывает сам Валерий Николаевич.

 – Я был представлен команде как руководитель научно-методической группы 24 декабря 1982 года, когда футболисты впервые собрались перед подготовкой к новому сезону на загородной базе в Приднепровске. В течение всего этого года велись переговоры с Владимиром Емцем и Геннадием Жиздиком. Я в тот период работал в Ленинградском институте имени П.Ф. Лесгафта на кафедре футбола и хоккея, которой руководил Николай Михайлович Люкшинов. Он был руководителем комплексно-научной группы в ленинградском Зените, где я работал, отвечая за оценку функционального состояния футболистов.

 – Не сыграла ли тут давняя связь Днепра и Зенита как одноклубников?
 – В принципе, дружеские связи на уровне руководства команд, конечно, были, так как было одно общество Зенит. В Ленинграде командой занималось ЛОМО (оптико-механическое объединение), работавшее на космическую отрасль, а в Днепропетровске  был Южмаш.

Ну, а вышли на меня следующим образом. Владимир Александрович Емец, возглавив команду, понял, что для того, чтобы добиться какого-то значимого результата, необходимо научно-методическое обеспечение: анализ технико-тактических действий, функциональной и физической деятельности и прочее…

 

– До вас этого не было в Днепре?

– Нет, комплексно-научной группы не было. На тот момент подобные группы были в Зените (это первая команда в Союзе, где был применен такой подход), в киевском Динамо, и московских Спартаке и Торпедо. В Зените я как раз за это направление отвечал, работая с Юрием Андреевичем Морозовым. У нас были хорошие дружеские отношения, и если бы он не ушел в то межсезонье в киевское Динамо, приняв команду от Валерия Лобановского, которому запретили совмещать работу в клубе и сборной СССР, то я, скорее всего, остался бы в Ленинграде. Мне тогда Морозов обещал помочь с жилплощадью, однако после его ухода данный вопрос заглох. В целом, в течение всего года велись переговоры, мы не раз встречались на сборах, в групповых кубковых турнирах, которые тогда проводились еще зимой. Тогда Владимир Емец обратился за помощью к Герману Семеновичу Зонину, с которым я работал на кафедре в институте Лесгафта и который был одним из моих учителей. И вот Зонин меня порекомендовал. На тот момент я уже окончил аспирантуру, защитил кандидатскую, но имел проблемы с жильем. И вот за неделю до нового года приняли решение о моем переводе в Днепропетровск.

 

– То есть вы сам ленинградский?

 – Нет. Сам я с Донбасса, родился недалеко от Макеевки. Но так получилось, что я учился в России, оканчивал Волгоградский институт, затем ушел в Ленинград в аспирантуру, где и начал заниматься педагогической деятельностью.

 

– Кто входил в научную группу Днепра, кроме вас?

 – Это доктор команды Николай Федорович Черныш, оператор Олег Васильевич Ковалев и тренер Анатолий Александрович Азаренков, который отвечал в команде за учебно-тренировочное планирование, поэтому мы плотно с ним контактировали. Мы ведь не просто вели подсчет технико-тактический действий и проверяли функционалку – это все нужно было преломлять через учебно-тренировочный процесс. Нужно найти положительные стороны, выявить недостатки, и уже тогда планировать тренировочный процесс.

 
Тогда я пришел с уже наработанными методиками, которые уже применялись в Зените. Например, анализ технико-тактических действий – это методика Юрия Морозова, который был ее основоположником в СССР, и она до сих пор функционирует. Даже когда в последний раз мы встречались с нынешними испанскими тренерами Днепр» и делали анализ игры, то они даже были удивлены, что у нас есть подобная методика – она им нравится. Сейчас многое делает компьютер, и в Днепре такая техника уже есть. А раньше поле размечали по участкам и секторам и на глаз отмечали, сколько игрок сделал ускорений, длина ускорений, рывков. Теперь это можно сравнить с космической техникой, когда проверяется главное – на каких пульсовых зонах переносятся те или иные действия. Например, игрок сделал аэробную работу на 30 минут при пульсе 140-145 ударов в минуту, или сделал 600 метров скоростной работы на пульсе 185.
 
Анализ функциональной готовности, которую делали еще в 1980-е, сейчас мы применяем в дубле. Недавно эта методика работала у Николая Павлова в Ворскле, а ранее в Ильичевце (я, в свое время, учил их доктора). Эту методику мы взяли с космической медицины Баевского (Р.М. Баевский является одним из основоположников космической кардиологии – нового научно-прикладного раздела космической медицины. Он принимал непосредственное участие в подготовке и медицинском обеспечении первых космических полетов животных и человека – прим. Д.М.) – 100 сердечных циклов на кардиограмму и затем производился расчет индекса напряжения функционального состояния сердца.
 
По физической подготовке мы приобрели комплекс аппаратуры в России при Евгении Кучеревском. Там мы оценивали стартовую дистанционную скорость, скоростно-силовые качества в вертикальном гофрировании, время реакции скоростной выносливости и тест Купера.

 

– Были ли в 80-е годы игроки, которые не заиграли по состоянию здоровья?

 – Во-первых, и тогда, и сейчас все игроки проходят углубленное медицинское обследование. Сегодня это поставлено на более профессиональную основу. Если раньше осмотр проходил в физкультурном диспансере, то сейчас проводится в специальных клиниках, где оценивают функциональное состояние и сердечнососудистой системы, состояние опорно-двигательного аппарата: как суставы работают – голеностоп, коленный сустав. Нет ли там повреждений. Но и в то время методика, по которой мы оценивали функциональное состояние сердца, позволяла определить какие-то нарушения. Но таких вот футболистов, у которых в то время был порок сердца, я и не припомню.

 

– Тут можно вспомнить тех же Константина Еременко, Геннадия Поповича, которые начинали свой путь в большом футболе именно в Днепре, и, к сожалению, рано ушли из жизни. 

 – У того же Поповича нарушения определенные были. Была аритмия. Но ведь аритмия бывает разной. Она есть в покое, а есть аритмия при выполнении физической нагрузки.
 
– Скажите, а не было у вас желания опубликовать те данные по технико-тактическим действиям игроков Днепра прошлых лет? Они ведь наверняка сохранились.
 
– А они опубликованы. Вот недавно выпустил книгу, в которой описывается подготовка команды сезона 2002 по 2006 год. Почему этот период? Дело в том, что мы при Евгении Кучеревском дважды выходили в 1/16 финала Кубка УЕФА. А дело в том, что существует два варианта построения годичного цикла подготовки. Первый, когда команда участвует только в национальном чемпионате и Кубке (31-35 календарных игр в год), и второй, когда команда попадает в групповой турнир еврокубка, как, например, сейчас было с Днепром, когда автоматически играется дополнительные 8 матчей (2 в квалификации и 6 в группе). То есть для первого случая планирование одно, в иной ситуации – другое.
 
Удлиняется соревновательный период, поэтому сокращается подготовительный период, особенно зимой, если команда выходит в весеннюю стадию еврокубка. В данном случае подобная ситуации с тем же нынешним Днепром, который собирается из отпуска 9 января, а уже 14 февраля им играть официальный матч, значит, подготовительный период у них равен всего месяцу. А у других команд он на две недели дольше.

 

– А кто из игроков Днепра 80-х наиболее выделялся по своим физическим кондициям?

 – Я сегодня поражаюсь, читая лекции тренерам на Про-диплом и А-диплом, тому, что сегодняшняя молодежь функционально подготовлена на уровень ниже, чем игроки 80-х. Хотя уровень жизни за это время на порядок увеличился. Появились новые средства восстановления, питания и так далее… Но при этом футбол стал значительно скоростным. Те же скоростные передвижения – их нынешние футболисты делают на порядок больше.
По именам я бы выделил из того периода Сережу Краковского. Вратарь, и у него пульс в покое, когда мы утром проверяли функционалку, был 36-39 ударов в минуту. Скажем так, брадикардия не всегда служит показателем, но при уровне тренированности ясно, что пульс в покое снижается. Николай Павлов по функциональным показателям выделялся. Были какие-то проблемы у Владимира Устимчика и Саши Погорелова, но я эти проблемы связывал с определенными особенностями, потому что они уже были возрастными футболистами. Все-таки уровень нагрузки в Днепре был повыше, чем в их прежних командах, и это, конечно, сказывалось. Но нужно сказать, что в целом по этому показателю функциональной подготовленности команда была ровной. Обычно тренер с чем сталкивается? Когда после отпуска команда вновь собирается, мы при углубленном медобследовании сняли показатели физической готовности и ребята (24 человека) показывают 4-5 уровней разной готовности. Поэтому для тренера, конечно, проблема, привести их в единое состояние. Но это золотая мечта. А так обычно два-три уровня готовности. Сегодня футбол стал более профессиональным, и мы видим, что игроки выполняют индивидуальные программы в отпуске. Все-таки от этого зависит их благосостояние.

 

– Кто выделялся в Днепре по скоростным качествам?

 – В то время надо было отдать должное молодым Литовченко, Протасову и тому же Володе Лютому, они себя хорошо проявляли в этом отношении. Во второй половине 80-х самым быстрым был Коля Кудрицкий, Эдик Сон был скоростным футболистом. И самое главное, что в нем поражало: он был и пластичный, и хорошо в нем были развиты скоростно-силовые качества, то есть мог выпрыгнуть и побороться за верховой мяч. Хотя роста он был не самого большого.

 

– Со сменой тренеров менялись ли их требования к вашей работе?

 – Я бы не сказал, что когда Кучеревский сменил Емца, что-то поменялось. Ведь Евгений Мефодьевич уже год был в тренерском штабе Днепра, и до этого много помогал Владимиру Александровичу в Колосе, и пришел он не на голое место. И, нужно отдать ему должное, Кучеревский ничего так кардинально не поменял в методах и средствах подготовки команды. Ведь, что менять, если та подготовка давала положительный результат? Менять ее надо, когда есть какой-то провал. То есть он продолжил линию той команды, которая блистала при Емце. Да, команда нуждалась в психологической встряске, но при этом он сделал упор на тех же исполнителей, новичков тогда было немного. Методика подготовки больше поменялась, когда пришел главным тренером Николай Павлов. Тогда увеличилась скоростно-силовая работа. Николай Петрович любит забегания, перехваты, довольно жесткую игру, когда много борьбы. Практически каждый тренер в дальнейшем что-то новое приносил. Бернд Штанге больше поменял в организационном плане. У него были другие подходы в проведении учебно-тренировочного процесса, когда напряженная работа совмещалась с днями отдыха. Когда мы были на сборах, он вполне мог вывести футболистов в пустыню и там их посмотреть. Или он начал делать предигровую тренировку накануне утром, хотя обычно она проходила ровно за сутки до игры, то есть вечером.

Точно так же и сейчас Хуанде Рамос проводит тренировку за день до матча в 11 часов. Это связано с тем, что тренер больше времени дает игрокам отдохнуть перед игрой, и в какой-то мере соскучиться по мячу. Ну и со временем, поменялось количество занятий. Сейчас ведь очень мало команд, которые проводят по три тренировки в день, как это было в советские времена. Сейчас большинство команд тренируются дважды. В этом есть свои плюсы и минусы. У всех тренеров разные подходы. К примеру, у Лобановского команда должна была набегать за сборы по 120 километров, а у Кучеревского на сборах в Словакии, когда команда стала бронзовым призером в Украине, ребята набегали по 93 километра. Сегодня большинство тренеров не являются сторонниками беговой работы, стараются больше проводить занятий с мячом. Сейчас много новых технологий, которых мы не имели во времена СССР. Профессиональные спортивные залы, тренажеры, бассейны и тренеры стараются планировать работу с использованием этих средств подготовки.

 

Дмитрий Москаленко, автор книги «От Алькора до Днепра»

football.ua


Теги: аналитика, Днепр, История, Москаленко, наука, Шамардин