Днепр уничтожен в Лондоне
Этот матч напоминал разговор зрелого, опытного мужчины, который понимает, что такое жизнь, с сопливым юнцом, у которого в голове гуляет ветер. Днепр был обыгран середняком Премьер-лиги по всем статьям и заставил вспомнить предыдущую нашу встречу с другим английским середняком Миддлсбро. Матчи были похожи, как две капли воды, не только по счёту, но и по содержанию. Более организованный и матёрный соперник разорвал нашу оборону в клочья, не особо при этом напрягаясь. Тогда был 2005й, сейчас 2011й. За шесть лет наш клуб в мировой футбольной иерархии не сдвинулся ни на йоту.
Предыдущий матч с Шахтёром также заставлял вспоминать прошлое, ещё более древние времена. Когда-то на Метеоре мы кушали по 3-4 гола от тех же кротов, нас так же ритмично рвали на контратаках, а мы всё пытались владеть мячом, позиционно атаковать и всякий раз оставались ни с чем. Субботний, а после него и вчерашний матч оставили впечатление, что мы катимся назад, как снежный ком с горы. Мимо мелькают те места, мимо которых мы когда-то проходили при движении вверх; теперь же мы стремительно деградируем.
Команда Бессонова имела какое-никакое лицо; это был трусливый, оборонительный Днепр, который толком не умел атаковать, зато в игре от обороны регулярно держал удар в матчах с украинскими лидерами. Статус сеяного не давал возможности так сыграть в еврокубках, а другого варианта игры у нас не было, поэтому против команд вроде Леха у нас не находилось аргументов. Но в “своём футболе” Днепр выглядел целостно и уверенно. У нынешней команды Рамоса нет лица, нет рисунка игры, нет сильных сторон – одна сплошная слабость и беспомощность. Оборона, которая по нескольку раз за матч даёт сопернику беспрепятственно забивать с линии вратарской. Средняя линия, которая не знает, что делать с мячом на чужой половине поля. Атака, состоящая из одного форварда, который в каждом матче разный. Замены Боатенга на Зозулю, при том что на поле присутствует долбоёб Кравченко. Кулаков на позиции правого защитника, который в жизни там не играл и сейчас не играет, а мучается, и только проклятия на свою голову собирает. Инкум, который дрочит на Челси и ему никто не может вправить мозги. Это всё и было бы лицом команды, если бы не так сильно напоминало размазню на полотне пьяного абстракциониста.
Я не увидел у игроков желания выиграть во что бы то ни стало. Это был сонный футбол без движения, без резкости, без напора. Для Фулхэма это был проходной матч. Они играли на полупустом стадионе, полурезервным составом. Они заранее знали, с кем (а точнее, с чем) предстоит играть, поэтому заранее всё расчитали. В чемпионате они себе такого позволить не могут, потому что там нет таких слабых соперников. Рассчитывать на то, что тыква мгновенно превратится в золушку, было слишком наивно. А наших всё устраивает – очередной позорный вылет из еврокубков не уменьшает цифры в зарплатной ведомости и не укорачивает сроки действия контрактов.
Что дальше? А ничего. Всё то же самое. Говорят, у великих клубов есть традиции – так у нас они тоже есть. Знаете, почему мы были вчера такими беспомощными? Потому что клуб годами ни за что не борется, не ставит перед собой никаких целей. У нас не бывает матчей, которые нужно выиграть кровь из носу – мы можем проиграть где угодно и когда угодно. У нас нет места, ниже которого мы не имеем права упасть – мы можем занять любое вплоть до четырнадцатого. У нас нет характера; отыгрыш против собственного мусоросборника на девяностой минуте – это не характер. Команда без яиц, без лица и без мозгов – это нынешний Днепр.
То ты не с той стороны смотрел. То не лицо было.
Верю в светлое будущее «Днепра»!
А насчёт весны… Во-первых, я не из тех, кто судит об ИГРЕ по РЕЗУЛЬТАТУ. Забитый/пропущенный гол на последней минуте не влияет на показанную в матче игру. Реально было взять кубок — да это только теоретически. Обыграть подряд Шахтёр и Динамо для нас не было реально. Третье место или десятое для меня значения не имеет. Хотелось видеть прогресс, а его не было. Были остатки примитивной организации игры от Беса, а сейчас нет даже этого, вообще всё развалилось. Это очень настораживает (мягко говоря).