Ротань: Старший сын играет в хоккей, младший — в футбол
5324
29 октября капитану Днепра и сборной Украины Руслану Ротаню исполняется 35 лет. По футбольным меркам – возраст внушительный, но Ротань по-прежнему остается лидером и в клубе, и в национальной команде. За свою 18-летнюю карьеру футболист поиграл лишь в двух клубах – Днепре и киевском Динамо, но своей игрой, талантом и отношением к делу он заслужил любовь и уважение болельщиков по всей Украине, а партнеры по командам называют его своим капитаном.
Накануне дня рождения Руслан Ротань рассказал КП в Украине о важнейших моментах своей карьеры и своей семье:
В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ХОЧУ ПОБЫТЬ С СЕМЬЕЙ
— Ощущаете, что вам уже 35 лет?
— Честно говоря, сколько бы мне лет ни было, я никогда в паспорт не заглядывал. У меня есть любимая работа, и буду прилагать усилия, чтобы соответствовать уровню и провести то время, которое мне выделено в футболе, на высоком уровне.
— Как вам играется в окружении молодежи в Днепре, да и в сборной, вы для них авторитет?
— Я вообще демократ по жизни и стараюсь ко всем относиться одинаково. Конечно, на эмоциях я могу прикрикнуть на кого-то на поле, но это только на благо команды. Я не ставлю свои интересы выше интересов кого-то другого. В жизни всегда нужно оставаться человеком, чтобы тебя уважали.
— Как часто удается отпраздновать свой день рождения в кругу семьи?
— Дома давно уже не праздновал, надеюсь, в этот раз получится. Все время у нас то тренировки, то летим куда-то, то игра. В этом году хочу побыть с семьей. Праздновать, наверное, не буду особо, потому что на следующий день игра. А в день рождения придут близкие люди, которые захотят поздравить, я всех буду рад видеть, думаю, будет легкий фуршет, не более.
— Был у вас памятный матч в день рождения?
— Вот, кстати, в день рождения у меня почему-то никогда не выпадала игра. День рождения был или до, или сразу после матча. Мог вот в этом году быть, в календаре стоял матч именно 29 октября, но потом перенесли из-за матчей Кубка.
ОТЕЦ МЕНЯ ДО СИХ ПОР КРИТИКУЕТ
— Оглядываясь на вашу карьеру, как вам кажется, успешной она получилась?
— Я об этом не задумываюсь, меня личные амбиции никогда не интересуют, мне важно, чтобы побеждала команда, за которую я играю: сборная Украины, Днепр. Я выкладываюсь на 100%, чтобы быть полезным команде, и мне кажется, что у меня получалось. И я буду продолжать так и дальше, как говорят: Служу нашій рідній Україні!
— У вас по большому счету не было выбора. Ваш отец занимался футболом, братья, и вы пошли по отцовским стопам…
— Это было мое желание. Я спал с мячом и видел себя футболистом. Мы всегда папу ждали после тренировок, после игр и сразу же шли на площадку, занимались, играли. И даже другого ничего не хотелось, мы целыми днями пропадали летом, играя в футбол, а зимой играли в хоккей. Спортивная такая было семья.
— С братьями конкурировали?
— Мы как-то и не конкурировали, мы играли, получали удовольствие, это была наша общая любовь к спорту. Я думаю, что между братьями конкуренции быть не может.
— Папа хвалил за успехи?
— Папа до сих пор меня критикует, от него не услышишь, мол, Руслан хорошо сыграл. Но это и к лучшему, это меня подстегивает, заставляет больше работать над собой. При мне он никогда не хвалил меня. Может, маме что-то и говорил, но я все время слышу только критику.
ПЕРЕХОД В ДИНАМО — УРОК ПО ЖИЗНИ
— Каким вам вспоминается Евгений Кучеревский?
— Тогда у нас было золотое время. Была очень хорошая команда, коллектив, все тренеры. Все было на высоком уровне. Мы даже после тренировки могли приехать друг к другу в гости, или даже к тренеру, поговорить, пообщаться о футболе, о жизни. То время никогда не забудется, как и то, что Евгений Мефодьевич сделал для моей карьеры, и как повлиял на меня как на человека. Я буду ему всегда благодарен. Он мог и по головке погладить, и веником дать. Если у нас что-то не получалось, проигрывали, он вызывал к себе (у него была на базе комната) и давай вычитывать: У тебя, что, крыша потекла? Обижались мы, конечно. Потому что что-то было по делу, что-то не очень. Но сейчас это все вспоминается по-доброму, такое воспитание шло только во благо.
— Зачем вам нужен был переход в Динамо?
Было то, что было. Может, и не нужно было переходить, но, наверное, нужно было пойти в Динамо, чтобы понять, на что я способен. Динамо играло в Лиге чемпионов, я получил там огромный опыт. Говорить, что у меня не получилось в Динамо, нельзя. Там я понял, что такое команда, которая ставит перед собой высокие задачи. И даже если ты травмировался, вылетел на определенное время, то тебя ждать не будут, есть другие ребята, которые будут рыть землю, чтобы быть на твоем месте. Это хороший урок для меня по жизни.
— Вас в Динамо позвал Леонид Буряк, и в сборной вы при нем дебютировали. Тоже значимый для вас тренер?
— Да, действительно, он меня приглашал, и я чувствовал его доверие. Я думаю, что в Динамо у нас была хорошая команда, просто ему не дали времени. У нас тогда случился вылет от Туна в квалификации Лиги чемпионов, мы должны были проходить, дома упустили огромное количество моментов. Не знаю, может быть, это судьба. После этого Леонида Иосифовича убрали и дальше уже пошли неудачи.
— У вас не заладилось с Юрием Семиным?
— Я даже с ним не общался. Когда Семин приходил, я уже принял твердое решение вернуться обратно в Днепр. Я разговаривал с президентом клуба и мы договорились, что он меня отпускает.
— Как у вас складывались отношения с Игорем Суркисом?
— Все было хорошо, он ко мне очень тепло относился, никаких проблем не было. Он знает свое дело, и он один из тех людей, которые действительно любят футбол. Игорь Михайлович делает очень много для своего клуба, для своей команды, и благодаря ему Динамо остается успешным. Контракт? Для меня тогда сбывалась мечта, я хотел играть в Лиге чемпионов. Я не верил, что такое вообще возможно для меня, ничего толком не понимал, мне было 24 года и мне хотелось просто играть в футбол.
ТРЕНЕРСКИЙ ШТАБ РАМОСА – ПРОФЕССИОНАЛЫ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ
— А с Игорем Коломойским вы часто общались, будучи в Днепре?
— Все же понимают, кто такой Коломойский, и кто такой Ротань. У нас разные интересы, он президент клуба, а я спортсмен и делаю то, что должен. Конечно, иногда приходится общаться. Я привык доказывать свою правоту на футбольном поле, а президент должен владеть ситуацией в клубе. Я не могу ему говорить о том, что и как происходит в команде. Конечно, когда он сам звонил, я мог организовать встречу с командой, мы с удовольствием общались. Но я понимаю, что времени у человека такого статуса очень мало.
— Насколько вы выросли как футболист, работая с Хуанде Рамосом?
— Рамос все кардинально поменял. Он поднял Днепр на уровень крепкой европейской команды, и заложил фундамент для развития ее дальше. Он сыграл огромную роль для Днепра, он знаковая личность, возможно, на одном уровне с Евгением Кучеревским.
— Испанский подучили, общаясь с Рамосом?
— Я уже прекрасно понимал, что он говорит, но, чтобы начать общаться, нужно было этому уделять больше времени. Да и он уже хорошо по-русски понимал. Отдельно в кабинете мы никогда не общались, он все объяснял на поле. Я мог высказывать свое мнение, свое видение ситуации. Рамос – демократ по жизни, он никогда не смотрит на негатив, ищет только позитив, он помог нам поменять нашу психологию.
— Рамос визуально очень эмоциональный, какой он в работе?
— Испанцы – профессионалы своего дела, они живут футболом. Они приезжали на базу за три-четыре часа до тренировки, обсуждали работу, после тренировки проводили анализ того, как мы поработали. Это все очень ощущалось. Они профессионалы с большой буквы.
— Говорили, что Рамос даже посадил команду на специальную диету…
— Да, действительно так было. К нам на первые же сборы с Рамосом приехал доктор наук, который прочитал лекцию о здоровом питании, нам объяснили, что спортсмен только за счет питания может получать необходимые витамины, чтобы не принимать всякие химические добавки. Они пытались перевести нас на правильное питание. Кто понимал это, придерживался, кто не понимал, не придерживался, выводы каждый делал сам.
— Вам пришлось от чего-то вкусненького отказаться?
— Конечно. Я вообще старался прислушиваться к тренерам, поэтому для меня важно было научиться правильно питаться. Я считаю, что испанцы очень помогли мне в становлении как футболиста и как человека, я очень им благодарен.
МАРКЕВИЧ ОТДАВАЛ ЗАРПЛАТУ НА ПРИЗОВЫЕ, ЧТОБЫ ПОДДЕРЖАТЬ КОМАНДУ
— Правда, что Мирон Маркевич отдавал свою зарплату на призовые для команды?
— Да, так и было. Он отдавал свои деньги на призовые, чтобы поднять мотивацию команды. Потому что были такие моменты, когда уже опускались руки. Особенно сложно было после того, как Эжидио ушел из команды, ему якобы надоело ждать зарплату. И Мирон Богданович понимал, что нужно поддержать ребят, и два или три раза он шел на такой шаг, он видел, что эта команда может добиться многого.
— Но все же Мирон Маркевич много критиковал команду, когда пришел. Как вы к этому относились?
— Он хотел нас мотивировать нас этим. Возможно, когда он пришел, у него было одно видение игры команды, а когда он окунулся в нашу атмосферу, ближе познакомился с игроками, то понял, что у нас другая тактика, другая игра. Он просто принял правильное решение, подстроился и понял, что мы должны играть не в суператакующий футбол, а как Атлетико Мадрид, к примеру.
— В Украине многое хотят играть как Атлетико Мадрид, но не у всех есть свой Гризман…
— Я считаю, что тогда у нас в Днепре был очень хороший подбор футболистов. Матеус мог играть крайнего нападающего, Калинич много забивал. Я не хочу никого обидеть, все ковали для нас успех, которого мы добились.
КОГДА ВЫШЛИ В ФИНАЛ, ЭМОЦИЙ НЕ БЫЛО, ТОЛЬКО ОПУСТОШЕНИЕ
— Финал Лиги Европы – закономерность или случайность для Днепра?
— Я уверен, что все закономерно. В этой жизни ничего просто так не бывает. Каждый заслуживает того, чего заслуживает. Многие говорят, что нам повезло, но наша команда была уже на таком уровне, что мы были готовы решать высокие задачи, нас нужно было только поддерживать, и дать команде новое дыхание. Этого, к сожалению, не произошло.
— Какой момент для вас был более эмоциональный: после матча с Наполи в Киеве, когда вы вышли в финал ЛЕ, или уже после финала?
— После матча в Киеве вообще никаких эмоций не было. Просто чувство опустошения. Мы отдали все, что можно было отдать и даже больше. Мы остались в Киеве, готовится к матчу с Динамо, я пришел в гостиницу и даже не понимал, где мы вообще находимся. Я полтора дня ходил вообще без эмоций, не было осознания, что мы сделали. Конечно, мы были счастливы, что выиграла команда. Есть, что вспомнить, что детям рассказать.
— Вы свой гол в финале Лиги Европы часто пересматриваете?
— Очень редко. Когда случайно натыкаюсь на видео в интернете. Я скромный человек, и даже если этот гол где-то показывают, то я стараюсь не смотреть.
— Да вы что? Фантастический удар был! Все тогда поверили, что Днепр может выиграть Лигу Европы!
— Да, воспоминания приятные. Мы тоже тогда были уверены, что Днепр может увезти Кубок с собой. Но опять повторюсь, что, наверное, каждый в жизни получает то, чего заслуживает, и Днепр не исключение. После финала у меня даже не было сил плакать, не было эмоций. Я просто сел на газон и думал. С одной стороны была гордость за команду, а с другой стороны было огромное разочарование, что нам все же не удалось выжать максимум из этой возможности.
— Медаль финалиста Лиги Европы даже не все одевали на шею, для вас она что означала?
— Это очень ценная медаль для меня, это результат проделанной тяжелой работы и для меня это навсегда.
ПОМЕНЯЛ БЫ НАГРАДУ ИГРОКУ МАТЧА НА УСПЕХ КОМАНДЫ
— Прошедший год и для Днепра, и для вас был непростым, как его оцените?
— Из всего нужно брать положительные моменты. Да, год действительно был тяжелым, никто не ожидал, что такая ситуация будет в Днепре. Да и в сборной не получилось на Евро-2016. Сложно оценивать произошедшее, если пытаться искать негатив, то можно многое найти, но был и позитив.
— После Евро много говорили о том, что не хватило команде сплоченности, что не показали игру из-за внутренних конфликтов. Это правда?
— Это выдумки. У нас коллектив был хороший, и то, что рассказывают, мол кто-то с кем-то не дружил, это неправда. У нас в коллективе все было в порядке. Не там нужно искать проблемы.
— А где?
— Я на этот негатив не обращаю внимания, произошло то, что произошло. Не хочу в этом копаться и туда возвращаться. Я смотрю дальше.
—А ваша награда лучшему игроку матча Польши с Украиной потешила самолюбие?
— Да, самолюбие потешила, но это индивидуальная награда, а я уже говорил, что для меня важнее, как команда играет. И я готов был бы это приз поменять на то, чтобы команда добилась большего.
СУЕВЕРИЯ — НЕ ПРИ ЧЕМ
— Вы суеверный человек?
— Когда был моложе, то делал какие-то вещи на фарт, но уже давно не обращаю ни на что внимания. Только на свою игру.
— То есть на женщину-водителя и трап, который не вовремя подогнали к самолету, вы не обратили внимания?
— Нет, на это точно не смотрю. Я даже скажу больше, когда мы с Днепром летали на матчи группового этапа Лиги Европы, то с нами на каждую игру летали жены, а бывало и дети. Таким было решение Мирона Богдановича, и это нам помогало. Результат вы знаете. Так что суеверия здесь не при чем.
— Прогрессивные идеи у Мирона Маркевича…
— Мирон Богданович – тренер, который всегда пытается экспериментировать и искать что-то новое. Еще при Хуанде Рамосе у нас не было заездов на базу, и при Мироне Богдановиче мы тоже собирались в день игры, он нам полностью доверял. У нас был такой коллектив, что если кто-то подведет, то с него потом спросят всей командой.
МНЕ ЛЕГКО РАБОТАТЬ С ШЕВЧЕНКО
— Поменялся ли Андрей Шевченко времен Евро, когда он был помощником тренера, и сейчас, когда вся ответственность на нем?
— Сложно сравнивать, это такое неблагодарное дело. Он тренер и он ответственен за выполнение поставленных перед нами задач. Мы все понимаем, что как бы мы ни были близки с ним раньше, сейчас у него другой статус, и мы должны прислушиваться к тому, что он говорит. Мне легко работать с Шевченко, я всегда с радостью принимаю что-то новое, интересное. Всегда хочется расти.
— Вы вице-капитан сборной. В чем заключаются ваши обязанности?
— Капитан – это человек, который должен держать порядок в коллективе, чтобы не было недовольных или чересчур довольных. Команда – это единый организм, и статус капитана не может выделять из команды, он может принимать решения по дисциплине и порядку в коллективе, но не более того.
— Правда, что вы отказывались от капитанской повязки в Днепре, когда вернулись, и Сергею Кравченко пришлось вас уговаривать?
— Я считал, что я только вернулся и не могу претендовать на капитанскую повязку. Для меня это было не главное, От того, буду ли я капитаном, мне ни холодно, ни жарко, для меня всегда важнее, что ребята мне доверяют. Я благодарен за доверие и стараюсь не подвести. Сережа в этой ситуации просто настоял на том, чтобы я был капитаном, и все.
ФУТБОЛ И ПОЛИТИКА — НЕСОВМЕСТИМЫ
— У вас летом были предложения от Рубина и Анжи?
— Я не хочу об этом разговаривать. Я в Днепре. И это разговоры ни о чем.
— Для Руслана Ротаня футбол — вне политики?
— Всегда хотел относится к этому, как к вещам несовместимым. Но я понимаю, что на сегодняшний день политика так связана с футболом, что иной раз даже не комфортно. Я считаю, что все должно быть иначе. Есть желание добиться результата, есть здоровая конкуренция. И политика не должна быть причиной не добиваться этого.
— Вы с Романом Зозулей открыли детскую школу. Готовите себя в тренеры?
— В эти сложные времена мы просто хотим дать детям то, что мы можем. Мы хотим создать хорошие условия для тренировок, хотим забрать детей со двора и дать им возможность заниматься спортом. Украина – спортивная страна, конечно, мы не можем выстроить какую-ту структуру, но у нас есть возможность помогать, и мы это делаем. Я думаю, что это здорово.
ЗАХАР — ФУТБОЛИСТ, БОГДАН — ХОККЕИСТ
— Ваши сыновья занимаются в вашей школе?
— Да, Захар занимается в нашей школе, Богдан ходит на хоккей, к футболу у него душа не лежит. И я его не терроризирую. Если он хочет заниматься хоккеем, я только рад, мне тоже нравится хоккей, я с удовольствием играю в свободное время. Мы с Женей Селезневым всегда играли в хоккей в Днепре, так что это у меня тоже в крови.
— Вы видите для своих сыновей спортивное будущее, чтобы продолжилась династия?
— Как папа я, конечно очень этого хочу, но я уважаю их выбор, и если они добьются успеха в чем-то другом, я буду горд.
— Вы строгий отец?
— Пытаюсь быть строгим, но в душе я добрый.
— Как часто вы видитесь со старшей дочкой?
— На каждые каникулы она приезжает ко мне. Она живет с моей первой женой, и конечно, мне хочется видеться чаще, но я стараюсь ее во всем поддерживать, помогать. Она – творческая девочка, хорошо рисует.
— У малышки Мирославы к чему склонности?
— Она у нас фантазерка. Мы с ней часто играем в магазин, в путешествия, и она просто перевоплощается. Она такой очень талантливый просто не по годам ребенок.
— Чем занимается ваша жена Кристина?
— Она больше времени проводит с детьми, но я стараюсь давать ей возможность ухаживать за собой. Она ходит в спортзал, в салоны красоты. Стараюсь по возможности баловать ее. Она пытается ездить на мои матчи и в Днепре, и со сборной Украины. Была во Франции во время Евро, она любит футбол и всегда за нас болеет.
— Вы все так же любите быструю езду, как говорили раньше?
— Нет, это по молодости было. Сейчас для меня важен комфорт, а не скорость.
— Как отдыхаете от футбола?
— Семья дает мне возможность отдыхать от футбола. Когда у мальчишек тренировки, я их привожу, отвожу, с доченькой играю, или просто в парке гуляем. Это очень помогает отвлечься от разных рабочих моментов.
КСТАТИ
Наказание от ФИФА? Наше дело — играть
Контрольно-дисциплинарный комитет ФИФА принял решение снять с Днепра 6 очков в чемпионате Украины за долги перед тренерским штабом Хуанде Рамоса. Сумма долга составила 1 миллион 350 тысяч евро.
— Руководство клуба лучше знает ситуацию. А наше дело — играть, несмотря на то, что происходит в клубе, — сказал Ротань. — Мотивации не хватает, хочется какой-то поддержки от руководства. Пока этого нет. Надеемся, что в ближайшее время все решится.
www.sobytiya.dp.ua/news/16/21526